Взмахни белым крылом - Страница 20

Сезар ответил ленивым, оценивающим взглядом, от которого ее сердце больно заныло.

– Ты как белоснежная роза, – пробормотал он, – которая расцвела на монастырской стене, такая же свежая и невинная. Но лепестки твои еще только чуть приоткрылись, и можно лишь догадываться о том, сколько сладости таится в их благоуханной глубине. – Из его груди вырвался легкий вздох. Краем глаза Кэтрин успела заметить, что он сжал кулаки, словно для того, чтобы удержаться от искушения. Затем, отвернувшись, сказал: – Было бы жестоко с моей стороны сорвать этот дивный цветок, чтобы потом равнодушно бросить его под ноги. Нам лучше уйти.

Она вдруг почувствовала себя страшно разочарованной, хотя и сама не знала, чего ждала. Объяснения в любви? Но уж во всяком случае, не этого дурацкого сравнения с белой розой! Кэтрин была оскорблена. Поэтому, не сказав ни слова, пошла вперед, стараясь привести мысли в порядок. А немного погодя спросила, радуясь, что ее голос звучит ровно:

– Вы всегда так поступаете с девицами, попавшими в беду?

Он с насмешкой посмотрел на нее:

– А чем не классический конец? Прекрасная леди желает наградить бросившегося ей на помощь отважного рыцаря, разве нет? Правда, на этот раз особой храбрости от меня не потребовалось. Героиней сегодняшнего происшествия оказались вы.

«Итак, его поцелуй ни о чем не говорит», – устало констатировала она. Миг величайшего блаженства миновал. Наваждение развеялось без следа. Инцидент, можно сказать, исчерпан. И все же Кэтрин как-то не верилось, что на этом все закончилось. Ураган чувств, разбуженный в ней Сезаром, потряс ее до глубины души.

– Но я вовсе не чувствую себя героиней, – запротестовала она, стараясь говорить так, будто ничего не произошло, хотя его насмешливый тон уязвил ее гордость. – Слава Богу, что у Хайме оказалась эта дурацкая красная скатерть. Она-то нас и спасла. Бык поднял ее на рога вместо меня.

При этих словах лицо молодого человека исказилось судорогой, он схватил ее за руки и судорожно стиснул их, словно для того, чтобы убедиться, что она жива. По спине девушки пробежала дрожь.

– Бык всегда кидается на то, что движется, – проговорил Сезар прерывающимся голосом. – Именно на этом и основан бой быков.

– Знаете, сейчас мне даже немного жалко этих ваших тореро, – смущенно призналась Кэтрин.

– Не стоит. Все они просто мясники.

Пораженная в самое сердце тем, что его мнение настолько совпадает с ее собственным, она вскинула на него удивленные глаза.

– Только не вздумайте передать мои слова дону Сальвадору, – усмехнувшись, предупредил Сезар. – Он придет в ярость, если узнает.

– Вы хотите сказать... он накажет бедного Хайме?

Темные глаза молодого человека полыхнули гневом.

– Маленького негодника стоило бы высечь розгами!

– Но ведь он и так уже наказан. Подвернул ногу. Хотите, я сама поговорю с доном Сальвадором?

Сезар остановился как вкопанный и недоверчиво посмотрел ей в глаза:

– Что? Вы осмелитесь?

– Конечно. Вы ведь не откажетесь поддержать меня, правда?

Его губы изогнулись в саркастической усмешке.

– Ну а если я буду согласен с доном?

– Неужели вам не жалко Хайме? – взмолилась она. – Вы же говорили, что никогда не решитесь не принять брошенного вам вызова.

Глаза Сезара коварно сузились.

– Ладно. Только запомните, вы с Хайме тоже, так сказать, приняли вызов. Но лично у меня на это не хватило бы храбрости.

Она удивленно посмотрела на него. Длинные ресницы молодого человека бросали лиловые тени на смуглые от загара щеки, в темных глаза мерцал огонек – было похоже, что он думает о чем-то своем, неизвестном ей.

– Кто же сомневается в вашей храбрости? – удивилась Кэтрин. – Разве вы не ринулись нам на помощь?

– М-да... с целой армией вакеро в придачу. Большого мужества для этого не нужно.

– Но раз вы имеете дело с быками, – продолжала настаивать она, – значит, вам постоянно угрожает опасность.

– На самом деле это занятие вовсе не так уж опасно, как представляется с первого взгляда, – буркнул Сезар, – надо только всегда делать то, что нужно, и в нужный момент. Однако о чем это я, Каталина? Это непростительно! – Он усмехнулся. – Говорю с девушкой о своих делах, вместо того чтобы осыпать ее комплиментами!

Кэтрин опустила голову и весело рассмеялась. Между ними возникла какая-то новая близость, и молодые люди, казалось, наслаждались ею оба, отнюдь не стремясь поскорее вернуться в дом. Сезар выпустил руки девушки и теперь стоял, прислонившись к стене корраля, не сводя с неё темных, выразительных глаз.

– Но мне вовсе не хочется слушать ваши комплименты, сеньор, – подчеркнуто церемонно сказала она. – Комплименты редко бывают искренними.

– Только не мои. Знаете, я так рад, что вас воспитывали в монастыре! Может, поэтому вы такая прямодушная, искренняя... В вас не чувствуется ничего фальшивого... любой мужчина может с радостью вверить вам свою душу.

– О, перестаньте, сеньор! – запротестовала Кэтрин. – Будет вам! Вы, как всякий испанец, просто привыкли говорить языком средневековых баллад! Ну, подумайте сами, на что мне ваша душа? Что я с ней буду делать?!

– Меня зовут Сезар, – вкрадчиво напомнил он и как ни в чем не бывало добавил: – А вы предпочли бы получить не душу, а тело? – И, заметив, как Кэтрин побагровела от смущения, расхохотался. – Простите меня, Каталина, я просто умирал от желания заставить вас покраснеть! У вас это получается просто восхитительно! И кстати, я не испанец. Может, все было бы для меня куда проще, если бы я им был. Тогда, возможно, я мог бы лучше понять и сумасшедшую гордость, и жестокость, свойственную этому народу.